- Уилсон является частью гигантской глобальной сети фрилансеров, помогающих обучать модели ИИ для таких компаний, как Outlier AI и Handshake AI.
- Многие из них зарабатывают всего около 20 канадских долларов в час (эквивалент 14,6 долларов США), выполняя нестабильную «гиг-работу» — без фиксированного графика и льгот.
- Некоторые более специализированные задачи, такие как коррекция научных данных, могут оплачиваться в 40 канадских долларов в час, но объем работы непостоянен.
- Эксперты называют это «тонкой настройкой» (fine-tuning) — этап уточнения модели путем оценки ответов ИИ и переобучения системы через «обучение с подкреплением на основе обратной связи от человека» (RLHF).
- Когда ChatGPT или Claude «звучат как люди», это значит, что такие люди, как Уилсон, обучили их быть более «естественными».
- По данным Scale AI (материнской компании), у Outlier AI более 250 000 сотрудников в 50 странах, 81% из которых имеют высшее образование.
- Однако рынок меняется: спрос на неспециализированный труд падает, его заменяют кадрами со специальными знаниями и высокими степенями, поскольку ИИ становится все сложнее.
- Некоторые новые модели, такие как DeepSeek (Китай), частично автоматизировали процесс тонкой настройки, делая человеческий труд более заменимым.
- Тем не менее, ИИ по-прежнему сильно зависит от низкооплачиваемого труда в развивающихся странах. Многие рабочие в Кении, Уганде, Филиппинах работают до 70 часов в неделю, получая чуть более 1 доллара США в час, в условиях, называемых «цифровыми потогонными цехами».
- Исследователь Джеймс Малдун говорит, что миллионы людей «кормят» ИИ монотонной, утомительной работой, которая является основой глобальной экономики ИИ.
- 📌 Итог: За «магией» ИИ стоят миллионы скрытых тренеров. Примеры: DataAnnotation (проверка грамматики, точности); Outlier AI (>250 000 сотрудников, 50 стран, 81% с высшим образованием). Тенденция: спрос на неспециализированный труд падает, его заменяют специалисты с высшим образованием из-за сложности ИИ. Однако ИИ по-прежнему сильно зависит от дешевой рабочей силы (Кения, Уганда, Филиппины), работающей 70 часов в неделю за >1 доллар в час в «цифровых потогонных цехах».
